Блеск и нищета крымских виноделов


Любой серьезный разговор о крымском виноделии необходимо начинать с осознания одного простого и непреложного факта. В любом сообществе есть т.н. «флеймоопасные» темы, вызывающие «священные войны». Среди компьютерщиков это, например, извечные споры «Windows vs. Linux» или «C vs. Pascal». В оружейной тусовке - «Двустволка против помповика» и «Вепрь против Сайги». И только в мирном и благочинном сообществе любителей вина, сомелье, дегустаторов и винных критиков таких тем нет. Кроме одной. «Крымское вино — это благородный напиток или дешевый шмурдяк для неприхотливых любителей градуса?» И тут — порою доходит почти что до рукопашной.

Ответ на это вопрос не так прост, как могло бы показаться с первого взгляда, - «не все так однозначно». Да, - среди крымских вин встречаются порой не просто превосходные, а в полном смысле этого слова высокие образцы вроде коктебельской мадеры урожая 1954 г., неоднократно получавшей у Дениса Руденко оценку 99/100. В пользу Крыма говорят и воспоминания юности, - причем юности не собственной даже, а еще юности наших родителей, когда медведи терлись спинами о земную ось, а бородатые «дикари» выясняли на берегу отношения по хитрой формуле «3+2». Да и такие названия, как «Массандра», «Коктебель», «Новый Свет», «Архадерессе» звучат почти как любимая музыка детства.

Тем не менее, фанатичная убежденность, будто в Крыму делают только «дешевый шмурдяк для неприхотливых совков», столь распространенная в необразованных народных массах, - никак не могла возникнуть на пустом месте. И этому есть, как минимум, четыре объективных причины.

В качестве первой из них можно назвать своего рода снобизм. Существует некоторое количество людей, принципиально употребляющих только сухие вина, а хересы, мадеры, портвейны и прочие крепеленые — и за вино-то не считающие. Такую точку зрения пропагандирует, в частности, популярный блоггер Алекс Экслер. А поскольку Крым знаменит, в первую очередь, как раз своими крепкими винами, - на этом основании делается вывод, будто он как винодельческий регион и вовсе недостоин внимания по сравнению с Францией или Калифорнией. Тот факт, что достойные, а порою и вовсе весьма удачные образцы всречаются у многих традиционных крымских производителей, - в расчет не принимается. И, увы, существуют и виноделы «новой волны», вполне успешно специализирующиеся как раз на сухих, - Павел Швец и Олег Репин, «Esse» и «Шато Сен-Даниэль», - но о них в России пока что практически никто не знает.

Вторая причина — своеобразная информационная блокада. Зайдите в любой хороший книжный магазин и полистайте десяток-другой книг о вине, выставленных на соответствующей полке, - в лучшем случае, в одной из трех вы вообще найдете упоминания о том, что, дескать, в Крыму тоже делают вино, на чем дело и закончится; в остальных же не увидите и этого. В, без преувеличения, фундаментальной книге одного из ведущих мировых авторитетов Оза Кларка «Вино. Полное руководство по сортам винограда и стилям вин» всей территории бывшего СССР уделен единственный абзац, из которого, при всем желании, довольно сложно почерпнуть какую-то полезную информацию. Поинтересуйтесь программами разнообразных курсов сомелье и попробуйте среди вин Бургундии и Калифорнии найти там хотя бы упоминания о винах Крыма. Поищите их в винных картах ресторанов, - о результатах потом расскажете. Можно долго спорить, каким образом сложилась такая ситуация (характерная не только для крымских вин, но, например, и для вин юга России), - но факт остается фактом. В результате складывается порой совершенно дикая ситуация. Как рассказывал Денис Руденко, не так давно он вел занятие в школе сомелье, упомянул в качестве примера массандровский мускат белый Красного камня — и обнаружил полнейшее непонимание в глазах слушателей. Последовавший за этим блиц-опрос показал, что из двух десятков будущих профессиональных сомелье, как выясняется, ни один (sic!) даже и не слышал названия этого знаменитейшего вина, являющегося одной из визитных карточек Крыма. Что же говорить тогда о любителях вина, пытающихся разобраться в вопросе при помощи доступной им литературы?

Третья причина, из-за которой крымские вина зачастую пользуются сомнительной репутацией, может быть обозначена как LifeStyle. Представьте себе какого-нибудь московского менеджера среднего звена с приличным уровнем доходов. Он строит и украшает свой быт в соответствии с собственными представлениями об образе жизни и стандартах потребления пресловутого «среднего класса», - живет в квартире, купленной в ипотеку; ездит на кредитном «Форд-Фокусе», пару раз в году вместе с женой летает в отпуск во Францию или Испанию, где останавливается в трехзвездочном номере с кондиционером. Он, гордый представитель офисного планктона, - гордо пьет бордо и риоху, высокомерно оставляя крымские вина «нищим совкам, ютящимся в Судаке на частном секторе с сортиром во дворе». Это, безусловно, тоже разновидность снобизма, причем снобизма наихудшего качества.

Однако эти три причины, так или иначе являющиеся следствием информационного вакуума, меркнут по сравнению с четвертой, в которой повинны сами крымские виноделы, - и никто больше. Дело в том, что для «человека с улицы», не знакомого с продуктовыми линейками производителей, не ориентирующегося в удачных и неудачных винтажах, не осведомленного в особенностях используемых технологий, а просто пришедшего в магазин, чтобы купить бутылку вина, - покупка превращается в лотерею с совершенно непредсказуемым итогом. И это так даже в том случае, если речь идет о серьезном и именитом производителе с многолетней историей. Судите сами.

Знаменитая «Массандра», - несомненно, самый известный и раскрученный из крымских винодельческих брендов, - сделала, пожалуй, все возможное, чтобы запутать рядового потребителя. В их продуктовой линейке сам черт ногу сломит, чего стоят хотя бы их портвейны: портвейн «Массандра», портвейн «Крымский», портвейн «Ливадия», портвейн «Алушта», портвейн «Сурож», портвейн «Южнобережный», - что это и откуда? Покупатель, остановившийся у магазинной полки, как правило, даже и не подозревает, что «Массандра» - это не просто производитель, а огромный холдинг, в который, кроме головного предприятия, расположенного в Ялте, входят еще 8 (в скобках, прописью: восемь) заводов — в Ливадии, Гурзуфе, Кипарисном, Алуште, Малореченском, Приветном, Морском и Судаке. У каждого из них — свой терруар с характерными почвами и микроклиматом, свои виноградники, свои технологи, свои бочки, своя линейка продукции. При этом если по украиноязычным этикеткам, под которыми массандровская продукция все еще продается в Крыму, еще можно определить, на каком из заводов произведено то или иное вино, - то на русскоязычных этикетках, под которыми осуществлялся импорт в Россию, независимо от завода-производителя, указывался исключительно адрес головного предприятия в Ялте, что, согласитесь, ясности не добавляло.

Зато на украиноязычных этикетках почему-то не указывался год урожая, причем не только для ординарных вин, но и для марочных, - только штампик о дате розлива, который сам по себе мало о чем говорит. В виноделии, как известно, год на год не приходится, и одно и то же вино с одного и того же виноградника может разительным образом отличаться в зависимости от винтажа. Допустим, вам попался великолепный образец, который вы рекомендовали всем своим знакомым, да и сами не прочь купить себе бутылочку-другую. Не удивляйтесь, если ваши друзья возмущенно выскажут вам свои самые нелестные впечатления по той лишь причине, что им попалось вино другого, неудачного урожая. И, как результат, - больше с массандровской продукцией связываться не будут, - просто от греха подальше.

И, чтобы совсем уж запутать потенциальных потребителей, гениальные массандровские маркетологи устроили «атаку клонов». Минувшим летом знаменитый мускат белый Красного камня продавался в Крыму в двух версиях: ялтинского и алуштинского разлива. И наименование, и дизайн этикетки, и изображенный на ней иконостас медалей были сходны до степени смешения, - только стоимость алуштинской продукции была раза в полтора ниже по сравнению с ялтинской. «А если нет разницы, зачем платить больше?» Попробовал я этот образец. Ну, что сказать? На мой вкус, он совершенно не стоил потраченных на него денег. А если учесть, что эта напасть уже успела добраться и до московских магазинов (сам видел с неделю назад на полке местного супермаркета), - можно уверенно предсказывать, что в скором времени количество людей, говорящих «Пробовал я этот ваш хваленый мускат белый Красного камня, - редкая дрянь», - начнет расти как на дрожжах.

Едем дальше. Легендарный «Коктебель», знаменитый своими крепкими винами и обладающий самой большой мадерной площадкой в Европе. В Россию его продукция в течение последних десяти лет не поставлялась (хотелось бы надеяться, что в ближайшее время ситуация изменится), - но в Крыму ее можно приобрести без проблем. Увы, - хотя среди их сухих и попадались довольно удачные образцы, - безусловно, сильной стороной завода они не являются. И купленная наугад бутылка каберне или мерло не самого удачного года вполне способна отвратить неопытного покупателя от дальнейших покупок продукции завода. То же можно сказать об их ординарных крепких винах, таких, как портвейн «Адмиральский», - резкость и спиритуозность напитка, не прошедшего выдуржки в дубовых бочках, совершенно не компенсируется несколько более низкой ценой. Про полусладкие и говорить нечего; это отдельный жанр, имеющий своих поклонников, - но подавляющее большинство любителей вина, попробовав их, только досадливо поморщатся.

«Солнечная долина», знаменитый завод Архадерессе, основанный еще князем Л.С.Голицыным. Уникальный терруар с совершенно непредставимым для Крыма микроклиматом; виноград оттуда по своему вкусу напоминает, скорее, образцы из Средиземноморья, какого-нибудь Кипра или Крита. Масса аборигенных сортов винограда, включая знаменитые еким кара и джават кара, интереснейшая линейка продукции, куда входит, в частности, знаменитый «Черный доктор», - одно из двух самых известных и узнаваемых вин Крыма. И вообще — одна из немногих крымских виноделен, для которых приличные по качеству сухие вина, в том числе красные, являются скорее не исключением, а правилом.

Однако, увы, даже лучшие образцы этих сухих, - тот же купажный «Меганом», белый и красный, - имеют год от году сильно различающееся качество. Лично мне доводилось пробовать образцы, тянувшие как на 16/20, так и на 13/20 по шкале Робинсон, - в диапазоне от «весьма недурно» до «пить, конечно, можно, - но совершенно незачем». Нет-нет, все всё понимают, и год на год не приходится. Беда, однако, в том, что, как и «Массандра», «Солнечная долина» не указывает год урожая на этикетках своих ординарных вин. Поэтому целенаправленно выбрать удачный винтаж или избежать покупки неудачного — попросту невозможно. Хуже того, бутылки из разных партий нередко смешиваются между собой в подсобках магазинов, так что, сняв с полки две внешне одинаковых бутылки, запросто можно купить совершенно разные по качеству вина.

Отдельная беда «Солнечной долины», - ординарные крепкие вина. Она в той или иной степени характерна почти для всех традиционных крымских производителей, но в случае с Архадерессе достигает пугающих высот. Я говорю об ординарном вине, по какой-то неизвестной мне причине называемом «мадерой». При этом, что характерно, марочные мадеры в линейке завода отсутствуют как класс. Представьте себе какого-нибудь любителя мадер, начинающего свое знакомство с заводом именно с этой позиции, - с довольно резкого вина, не выдерживавшегося в дубе ни дня и не прошедшем через мадерную площадку. Единственное, что он сможет сказать, попробовав, - «Это же вообще не мадера!..». На чем для себя тему «Солнечной долины» закроет окончательно и бесповоротно.

Едем дальше. «Инкерман». Удивительный производитель, много лет являющийся для меня полнейшей загадкой. Мне неоднократно доводилось пробовать недурные белые сухие вина их производства, а, скажем, «Ркацители Инкерманьске» урожая 2006 г. было и вовсе очень и очень достойным. Однако все остальное, что они делали, - будь то красные сухие, портвейны и т.п., всякий раз оказывалось ниже всякой критики. И я уж, было, думал, что, может, место там какое-то заколдованное, - пока прошедшим летом не попробовал выпущенный ими на рынок весьма достойный двадцатилетний марочный белый портвейн. То есть, как выяснилось, - иногда, все-таки, могут. И мне очень хотелось бы надеяться, что в ближайшем будущем этот завод, не так давно приобретший новое оборудование, сумеет нас порадовать еще не раз. Однако пока что факт остается фактом, - покупатель, наугад снявший с магазинной полки бутылку их производства, скорее всего останется глубоко разочарованным.

«Магарач», переживающий сегодня непростые времена (после известных событий найти в продаже марочные и коллекционные вина их производства невозможно даже в Крыму; сейчас в продаже доступны только ординарные) — вообще отдельная тема. Как известно, это — институт вина, активно занимающийся экспериментальной деятельностью, пробующий новые купажи и разнообразные технологические новинки. Если эксперимент оказывается удачным, - соответствующее вино запускается в серию. Так, очень достойными являются их сухой херес и мадера «Альминская», нынешнее отсутствие которых на полках меня очень огорчает. Однако не все эксперименты оканчиваются успехом, и нужно отчетливо понимать, что купленная наугад незнакомая бутылка магарачского вина с ненулевой вероятностью окажется неудачной. Просто потому, что там так устроено.

И даже завод шампанских вин «Новый Свет», выпускающий игристые по классической бутылочной технологии и очень хорошо поднявшийся за годы директорства Янины Павленко, - и тот не вполне безупречен в этом отношении. Дело в том, что завод выпускает две линейки вин — «Новый Свет» трехлетней выдержки (в принятой на заводе терминологии их называют «шампанскими») и «Новосветское», - более дешевые, с выдержкой всего один год, - их на заводе именуют «игристыми». И хотя качество «игристого» «Новосветского» выгодно отличается от шипучек, производимых другими заводами по ускоренной акратофорной технологии, - тем не менее, многие из них имеют ярко выраженный дрожжевой аромат, в классическом шампанском совершенно неуместный. И любитель шампанского, начавший свое знакомство с заводом с подобного образца, - запросто может на нем же его и закончить.

Обратите внимание, - мы с вами рассмотрели шесть наиболее именитых традиционных крымских брендов, под каждым из которых, несомненно, выпускается немало достойной продукции. И всех их объединяет одна и та же общая беда: неосведомленный покупатель, наугад взявший с полки незнакомую бутылку, а то и последовавший в своем выборе рекомендациям друзей, оказывается участником лотереи с непредсказуемым результатом. И существует заметная вероятность, что купленное вино его разочарует, а у точки зрения про «дешевый шмурдяк для неприхотливых совков» появится еще один горячий сторонник.

Что можно сделать для исправления ситуации, - столь важного для крымских виноделов сейчас, когда им, по сути, приходится заново выстраивать сбыт своей продукции? Всех их в той или иной степени объединяют три беды.

Во-первых, это неосведомленность потенциальных потребителей. Причем что тот же Оз Кларк так до сих пор и не выбрался поездить по крымским винодельням и написать о них в своих книгах, - факт, конечно, печальный, но не страшный. Статьи, книги, публичные дегустации, участие в выставках и конкурсах рано или поздно сделают свое дело, постепенно донеся информацию до гироких масс. А вот то, что производители как будто специально делают все, чтобы всех запутать, - будь то два совершенно разных «муската белых Красного камня» у «Массандры» или «мадера» «Солнечной долины», на самом деле мадерой не являющаяся, - это, конечно, сильный ход. Мудрейший Козьма Прутков писал: «Если на клетке слона написано «буйвол» - не верь глазам своим». Никто и не верит.

Во-вторых, это обилие дешевой продукции, не блещущей качеством, - в первую очередь, ординарных крепких вин. Да, да, - того самого «дешевого шмурдяка для неприхотливых совков». Дыма без огня не бывает, и отрицать наличие подобных позиций было бы глупо. А в сочетании с предыдущим пунктом это приводит к путанице и той самой лотерее, отпугивающей покупателей.

Наконец, в-третьих, это практическая невозможность при покупке вина учитывать винтаж, поскольку многие производители не имеют привычки указывать год урожая на этикетках ординарных, а иногда и марочных вин.

Понятно, что все на свете имеет свои причины, и картина, которую мы наблюдаем, была обусловлена вполне рыночными факторами. Долгое время заниматься просвещением потребителей необходимости попросту не было, - «пипл хавал» и так. Крымские вина стоили совершенно смешные копейки (особенности тогдашнего ценообразования — тема для отдельного большого исследования), и все производимые объемы благополучно разметались. При заводах существовали «отделы сбыта», занимавшиеся удовлетворением поступающих заявок, а о таких материях, как маркетинг, продвижение, позиционитрование и т.п., - никто и не задумывался за ненадобностью.

Значительные объемы «дешевого шмурдяка», визуально почти неотличимого от более качественных линеек, тоже были вполне объяснимы в ситуации, когда существенная доля продукции продавалась непосредственно в Крыму, а также шла на Украину с ее сравнительно невысокой покупательной способностью населения.

Ну и напечатать универсальную этикетку большим тиражом, разумеется, - проще и дешевле, чем каждый год делать новую, с указанием винтажа.

Однако рынок с тех пор существенно изменился. Крымские виноделы потеряли Украину, а также те страны ЕС, куда традиционно, по старой памяти, поставляли свою продукцию (в первую очередь, речь идет о республиках Прибалтики и Польше, где она продавалась под оригинальными названиями вроде «Крымвейн», «Крымейра» и «Кримерес»). Поток отдыхающих тоже сократился, причем изменилась и его структура, - если раньше добрую половину его составляли туристы с Украины, то в этом году основную массу составили россияне, - более платежеспособные, но и более требовательные. Компенсировать падение продаж будет непросто, - ведь даже популярная и хорошо известная в России «Массандра», много лет забивавшая на маркетинг большой ржавый болт, фактически продает сейчас здесь столько, сколько может. Все, кто готов покупать ее вина, - их уже покупают, а чтобы увеличить их число, придется хорошенечко поработать. Но, например, коктебельскому заводу еще сложнее, - в течение последних по времени десяти лет его продукция в Россию не поставлялась, а полностью реализовывалась в Крыму и на территории материковой Украины. Компенсировать сокращение первого рынка и полную потерю второго будет не так-то просто, - особенно учитывая, что Россию придется завоевывать заново.

Итак, что же делать крымским виноделам в изменившейся обстановке? Давайте пойдем от простого к сложному.

Во-первых, - в обязательном порядке указывать винтаж на этикетках даже ординарных вин, не говоря уж о марочных. Сделать это недорого и несложно, зато эффект трудно будет переоценить. Бутылка вина перестанет быть для покупателя котом в мешке; появится возможность выбирать удачные года и избегать неудачных; дегустационные описания и дружеские рекомендации обретут конкретное наполнение.

Во-вторых, - откорректировать свои продуктовые линейки в пользу более дорогих и качественных марочных вин за счет дешевых ординарных. Российский потребитель более платежеспособен по сравнению с украинским, - но и более требователен. Он не нуждается в таких количествах «дешевого градуса», - если, конечно, мы собираемся ориентироваться на покупателей, разбирающихся в вине, а не на дворовых алкоголиков, скидывающихся с утра на опохмел. Три года, проведенных в дубе, пойдут вину исключительно на пользу, - это, конечно, потребует определенных усилий, но зато и получившийся продукт на емком и платежеспособном российском рынке можно будет продавать существенно дороже.

В-третьих, разобраться с позиционированием. Отстроить дешевые позиции от более качественных и дорогих; желательно — разнося их по разным брендам. Избавиться от «двойников», сходных до степени смешения. При необходимости — привлечь для этого маркетологов и консультантов, хорошо ориентирующихся в российских реалиях. «Мускат белый Красного камня» может быть только один; вино, называемое «мадерой» должно являться именно мадерой, и ничем иным, а вино, выращенное в Судакской долине, должно быть узнаваемым и хорошо отличимым от вина, выращенного в Ливадии.

И, наконец, в-четвертых, - информировать и просвещать, просвещать и информировать. Если даже «Новый Свет», в последние годы ведущий практически безупречную маркетинговую политику и разнесший дешевую и дорогую линейки по разным брендам, сталкивается с определенными проблемами, - то об остальных и говорить нечего. Рассказывать о своей истории и продукции. Проводить публичные дегустации с участием авторитетных винных критиков. Всерьез, - а не так, как это делается сейчас, - заняться организацией винного туризма. Устроить пресс-тур для журналистов, винных критиков и популярных блоггеров. В конце концов, черт побери, - скинуться и пригласить к себе того же Оза Кларка, чтобы в следующем издании его книги каждой из крымских виноделен было уделено не меньше внимания, чем шато из долины Луары.

Это — путь непростой, небыстрый и, увы, недешевый. Однако альтернатив ему нет. В текущем году виноделы Крыма не просто потеряли, - кто-то больше, кто-то меньше, - но, в среднем, около половины своего рынка сбыта. Нынешняя ситуация радикально отличается от прошлогодней на качественном уровне, и отмахаться валенком на уровне «пипл хавает» - уже не получится. Кто сумеет справиться, - тот не просто выживет, а и поднимется на новый уровень. Кто не сумеет, - увы.

Александр Милицкий, wine@grozdi.ru

Обсудить: | Поделиться: